Форум » Рыночная площадь » Поцелуи под волшебной омелой » Ответить
Поцелуи под волшебной омелой
Омела: Поцелуи под волшебной омелой Леди и джентльмены, верноподданые нашего прекрасного Английского королевства! Рождество 1536-го года! Вдохновенный пост нашего суверена, Генриха Тюдора, про поцелуи короля под веточкой омелы, вдохновил меня на замечательную и совершенно грандиозную идею! И я подумала, что нельзя нас всех лишать этой удивительной и волшебной национальной английской традиции и удовольствия - дарить поцелуи любимым под веточкой белой омелы; а потому - Рождественские праздники в старой Англии продолжаются, и вот она, волшебная омела, украшает люстру нашего тронного зала! Всякий желающий может пройти под омелу и примерив на себя ник ОМЕЛА и пароль 1536 поцеловать своего возлюбленного или возлюбленную (указывать кого именно - не надо, это слишком личное ) - то есть поэтично ( или как уж получится) от первого лица описать свой поцелуй постом не менее чем на 10 -15 строчек Указав при этом Омела -1 , и далее , по порядку, каким Вы оказались в очереди целующихся ))) Естественно, что омела наша - волшебная, и поцеловав своего возлюбленного или возлюбленную здесь, в виртуальном мире, Вы обязательно исполните свое желание в реальности! Целоваться под омелой можно только один раз и только тем, кто является подданым нашего королевства ( то есть зарегистрированным игроком нашего форума ). Конкурс будет длиться до самого 27 января, до Православного Сочельника, так что успеют все. После этого, будет определен лучший поцелуй )))) и победитель получит РЕАЛЬНЫЙ волшебный подарок! Как видите, все будет происходить в совершенной тайне и никто не узнает, под каким номером целовались именно Вы! Раскрыто же инкогнито победителя будет только по его желанию. Итак.... Веточка волшебной омелы ждет, кого же первого благословить в поцелуе!
Ответов - 7
Омела: Омела - 1 Глубокий вдох…И этот запах коньяка, кожи и ясный мужской аромат, принадлежавший только ему. Хочется полностью раствориться в этом. Я подхожу еще ближе и всматриваюсь в его лицо. Такое мужественное и нежное одновременно. И он все понимает, он не может ни понимать, что я сейчас чувствую. Его сильная рука ложится на мою талию, и он плотно прижимает меня к себе. Скользящими движениями пальцев он начинает осторожно перебирать мои блестящие, волнистые, длинные волосы. И его нежность не могла не вызвать во мне ответных движений. Во мне просыпается неизъяснимое волнение и будоражащее кровь желание, когда я касаюсь его твердой, мужской груди. Провожу рукой верх и чувствую каждый мускул под белоснежной рубахой. Хочется чувствовать жар его кожи, под этой тонкой тканью. Но потом… Сейчас я поднимаю глаза и вижу его губы…тонкие, сухие и плотно сжатые. Они манят меня и искушают. Хочу чувствовать их. Кажется, я еще никогда ничего так не хотела, как коснуться его губ своими… И я отбрасываю всякие сомнения. Разум умолкает. И остается только желание, которое незримо ведет меня дальше. Я приподнимаюсь на цыпочках, моя рука обхватывает его крепкую спину, а мои губы оказываются напротив его. Так близко, как еще ни было. Я чувствую, как внутри меня все трепещет и дрожит. Еще мгновение и я перестаю медлить. Слегка поддаюсь вперед и прижимаюсь своими губами к его. Господи, как же жарко! Он отвечает на поцелуй, его горячие губы становятся с каждым мгновением требовательнее, а объятья крепче. Он осторожно языком раздвинул мои губы и в теплой влажной глубине отыскал мой бархатистый язычок. И я поддаюсь ему, полностью отдаюсь поцелую. Робкое ответное движение моего языка напоминает согласие на приглашения кавалером на танец. И вдруг мы сплетаемся в этом поцелуи, как два пламени в страстном танце. Такое чувство, что мне не хватает воздуха, и сейчас я начну задыхаться. Но я не могу остановиться. Никогда и ни за что! Хочу, чтобы это длилось вечно….
Омела: Омела -2 Морозная свежесть вошла с улицы вместе с Ним, в дом, оставив свое холодное прикосновение на Его щеках и губах... Он здесь... И я смотрю на Него, на Его лицо, которое совсем близко, в темные глаза, и на сладкие, обольстительно влекущие губы; ощущаю Его дыхание на своих щеках, и закрыв глаза, чувствую, как неведомая сила, словно магнитом тянет меня к Нему, к прохладе Его губ, похожих прикосновением на зимнюю вишню - пьянящую, сладкую, желанную... Мысли уплывают, оставляя мое сознание совершенно пустым, стремящимся Ему на встречу! Моя смелость исчезает, тает, как снежинка, А затем, его пальцы касаются моей щеки, проводят по изгибу моих губ и окунаются в волосы, настойчиво привлекая меня ближе... Его поцелуй такой робкий и нежный вначале становится смелее и ... вот уже нет зимнего холода! Он тает и исчезает! Это то- чего я жажду! Наше дыхание смешивается и я пью Его дыхание, Его поцелуй, Его страсть! Кажется, от прикосновений наших губ распускаются лепестки диковинных цветов и мы становимся единым целым, слившись в этих поцелуях!!!! Подчинившись Его рукам и губам, сладости, которую они источают, все что я могу, теряя рассудок и ощущение времени - это прошептать : "Люблю Тебя, Милый! Люблю!"
Омела: Омела -3 Я дотянусь к тебе через расстояние и заточу в моих объятиях! Пускай сотни рыцарей пытаются тебя освободить, но лишь моим устам к твоим прильнуть дано. Я прикоснусь к уголку твоих губ, и почувствую, как они трепещут под моими губами. Что дальше - безумие, в котором мы растворимся с тобой, и вкус твоих уст, и манящее дыхание, пахнущее ландышами, нарциссами и незабудками! Жаль мять их, эти цветы, но увы, это неизбежно, если нами руководит страсть. Потому мой поцелуй будет жарким и страстным, таким, чтобы у тебя закружилась голова и ты растаяла от жажды следующего поцелуя! Маленькое, невиное проникновение с твою душу - всего лишь прикасаясь к твоим устам, и я уже вижу и читаю ее! Как неожиданно нам пришлось с тобой поцеловаться под Рождественской омелой! Это знак!
Омела: Омела - 4 Рождество – время, когда сказки становятся явью, хотя бы на несколько секунд… Когда, можно загадать желание и верить, что магическая сила этого светлого праздника поможет ему осуществиться… Когда вместе с морозным воздухом вдыхают колдовские запахи хорошего настроения… Время хрустальных звёзд и бумажных снежинок… Время снежных замков и льдистых звонких обещаний… Время, когда я опять попытаюсь убедить себя в том, что ты можешь меня полюбить… Я стою под омелой и тщательно улыбаюсь знакомым, скользящим мимо. «Да, вы можете мне помешать. Не задерживайтесь…» - извиняющаяся усмешка. «Нет-нет, я здесь просто убиваю время… Что? Под омелой? Какое совпадение…» - задорный изгиб губ. «Не знаю, где вы сможете найти достойного кавалера на этот вечер…» - многообещающая игра улыбок и взглядов. Никто, ни один человек в этом шелестящем и смеющемся зале, не знает, что твоё сердце разбито на крохотные острые осколки. Они, как в сказке о Снежной королеве, впились в тебя изнутри, и гложут душу, замораживают взгляд, сковывают движения. И если Рождество – время, когда есть место хотя бы одному маленькому чуду, то пусть оно произойдёт сегодня с тобой. Пусть у меня будет возможность слегка согреть тебя… Как обычно, я пропустил момент, когда ты появилась. Смотрел на омелу и думал до чего же она смешно и неказисто выглядит для символа радующих рождественских поцелуев. Ты возникла, словно из ниоткуда – повернулся, и вот уже не могу оторвать взгляд от твоей легкой, ставшей ещё невесомей, фигурки. Ты не спала этой ночью. Ты много плакала. Каждый шаг даётся тебе сегодня с трудом. Мне говорят об этом твои ресницы, опущенные и застывшие в чёрно-блестящем праздничном украшении, твои оледенело острые скулы и поникшие, словно придавленные плечи, твой дерзко, словно всем назло, упрямо вздёрнутый подбородок. Никто не видит этого, но для меня ты похожа на искусно сделанную куклу, с которой глупый ребенок играл, сломал, да бросил, увлёкшись ловлей снежных мух. И только на твои губы я пока не смотрю… Ещё рано… Мне бы поймать твой взгляд… Рождество – время, когда то, о чём просишь месяцами, происходит как самая банальная вещь. Ты смотришь на меня… Медленно, боясь вдохнуть глубже, я маню тебя к себе непослушными пальцами. Не хочу сравнивать твои глаза с колодцами… Они полны боли и стылой, перемешанной с ледяным крошевом, обиды. Я не желаю сравнивать твои глаза с небом. Они словно закрыты от всех стальными заслонками – птицы с криком разбились бы о такое небо… Не желаю сравнивать твои глаза со звёздами. Они горят только для самих себя, опаляясь и умирая в собственном пламени… И всё-таки, когда ты оказываешься рядом, я перебираю все эти сравнения, чтобы пробормотать хоть что-то. Но тебе всё равно, что я произнесу, и слова падают тебе под ноги, как тяжелые льдистые капли. Ты зябко переступаешь среди них сафьяновыми туфельками и продолжаешь смотреть на меня. Без ожидания… Без интереса… Без надежды… - Смотри, мы под омелой! Я распахиваю тебе свои объятья. Они жаркие, как тысячи солнц, что горят сейчас в моём сердце. Для тебя сейчас они просто обжигающие – ты вздрагиваешь и пытаешься отстраниться, словно я причиняю тебе боль. Глупенькая, я не отпущу тебя… Проходит всего мгновение и ты затихаешь, как птичка, пойманная охотником и потерявшая все силы для сопротивления. Ледяная статуя, запрокинувшая ко мне невидящее лицо. Осторожно, почти не касаясь, я обвожу пальцами твои окаменевшие губы – теперь я могу на них смотреть – тонкий карминовый узор на смуглой коже. Кровь стучит в висках, бьёт молотом по затылку, колотится даже в пятках и пальцах ног… - Прости меня… Мои губы сливаются с твоими. Сперва я не чувствую ничего, кроме страсти и желания целовать тебя так, чтобы проникнуть до самого сердца. А потом лёд начинает плавиться. Снег, покрывший тебя изнутри с шипением тает от моих прикосновений снаружи. Твоя ледяная маска стекает потоками, как восковые фестоны по пылающей свече. И когда твои губы открываются навстречу моему пламени, мне обнажается тот сгусток чёрной колючей боли, что засел глубоко в твоей груди. С каждым движением я вливаю в тебя огонь - прикосновения губ, пальцев, ладоней, тел… Где-то очень далеко взрывается, гаснет и вновь разгорается солнце, разворачивается сверкающая галактика, начинает снова биться замолчавшее посеревшее сердце… Мир качается и принимает образ твоего непостижимого лица. Ты вскидываешь дрожащие ресницы, а я отчаянно жалею, что не изучал тайные науки. Одна гадалка рассказывала, что знает кудесника, способного останавливать время… Но сегодня наши секунды закончились. Я жадно, ненасытно продолжаю сжимать тебя в объятьях, пытаясь хоть как-нибудь продлить иллюзию нашего единения. Прижимаюсь все ещё опалёнными губами к твоему мягкому уже тёплому ушку: - Хочешь, - мой голос звучит надтреснуто и незнакомо, - прочту тебе глупый стих… Это не вопрос, не предложение – горькая попытка удержаться рядом с тобой подольше, но ты, зная об этом, всё равно едва заметно киваешь. - Это был я… Всего лишь… Только… Я… Я пускал бумажные звёздочки по твоим холодным щекам… Ты смотрела на небо и плакала... И шептала любимое имя… И, наверно, тебе казалось, что всё это несправедливо. Что нечестно… И быть не может… Что умер он… А не я… Рождество – время, когда я пару минут могу себя обмануть, что мы могли бы быть вместе…
Омела: 2013 год ОМЕЛА 1 Красные сердца колыхаются над нашими головами. Сегодня не Рождество. Сегодня день Святого Валентина. Но это не мешает мне украсить весь холл ветками омелы. Не просто так, а с умыслом. Я знаю, что ты должна наведаться ко мне сегодня по какому-то совершенно ничтожному поводу. И эти ветки омелы - лишь моя хитрая уловка задержать тебя в своих объятиях и сказать: - Видишь? Мы под омелой. Есть такой старый обычай... Ты улыбнешься мне. -Так она везде! Ты это специально развесил столько омелы? Зачем? Чтобы перецеловать всех служанок в твоем доме? - Нет.. - Отвечаю, и чувствую, как вдруг смущаюсь, словно школяр. - Чтобы поцеловать одну-единственную . Тебя. Мои губы приближаются, и я уже ощущаю твое легкое дыхание на моем лице. Время замедлилось, превратилось в Вечность... И вот поцелуй! Я словно не к твоим губам касаюсь, а проникаю своей душой в твою! Глубоко, сливаюсь с нею в едином дыхании. Шорох шагов в коридоре и я отпускаю тебя, боясь быть застигнутым в расплох. В расплох с чужой женой. Ты дышишь возбужденно и часто. Поцелуй захватил и тебя. И как награда - еще один, мимолетный поцелуй - теплое прикосновение твоих губок к моей небритой щеке. Я вздыхаю. Свидания тайком надоели мне. Потому, не взрая на приближающегося кого-то, опять заключаю тебя в объятия и проникаю в твои уста., забивая твое дыхание, сметая мысли... Руки уже блуждают по твоей груди, комкают многочисленные юбки, добираясь до нежного тела, прижимают к себе... К черту его. К черту всех. Хочу тебя прямо сейчас, здесь, под этими алыми сердцами, под этой омелой... Шепот-обещание. Шепот -надежда. Шепот -вдохновение: - Он сегодня уезжает. И я приду к тебе. Не снимай омелу!
Омела: ОМЕЛА 2 Всё могут короли. По одному их слову останавливаются войны, исцеляются неизлечимые и сплетаются нити омелы на исходе зимы. Сегодня в замке N маскарад и вся бальная зала опутана «ведьмиными гнёздами». В Лондоне бушует чума, а потому весь двор во главе с августейшей особой снялся с места и пытается спрятаться от смерти под чужими личинами. У Генриха новая жена, Генрих желает праздника любви, в Генрихе острая жажда вина и забвения… Я в простом пёстром платье цыганки стою слегка в стороне от общего натужного веселья и всем существом своим чувствую шлейф обречённости, тянущийся за моим повелителем. И он, и я сейчас равны: мы в клетке, увитой колдовским растением, и останемся в ней ровно до тех пор, пока подкрадывающаяся болезнь не погонит нас в дорогу, как бродяг, без дому и имени, костюм которых сегодня на мне. Вдруг что-то неуловимое заставляет меня поднять опущенные долу глаза. Это взгляд. Взгляд, на мгновение остановившийся на мне и вновь ставший отрешённым. Взгляд, принадлежащий мужчине, который, как моё зеркальное отражение, оперся на колонну в противоположном конце залы. Мои мысли мне более не принадлежат. Теперь их нашёптывает омела. Под тихое позвякивание своих браслетов я приближаюсь к нему и с минуту лишь стою рядом, чувствуя, как теплеют мои замёрзшие пальцы – это кровь превращается в смешанный напополам с древним пламенем дурман. Одно-единственное прикосновение к ладони. - Маска, я тебя знаю. Нет, это не блеф. Конечно, я тебя знаю. Мы встретились давно, тысячи лет назад у захлопывающихся врат Эдема и больше не могли друг друга забыть. Ты любил меня на берегах жаркого Нила, в виноградниках Соломона и под звёздами древней Аттики. Я покрывала тебя поцелуями на снежном ложе далёких северных стран и в тёплых водах южных морей. Это не ложь, я знаю тебя, как никто другой, пусть и не могу под твоей маской узнать лица. Ты улыбаешься мне, загадочно и небрежно, как любой в этой зале, но я и не стремлюсь сегодня стать твоею судьбой. Никогда к этому не стремилась. За спиной вдруг заплакала скрипка, не избежала чар омелы. Воистину у меня сегодня душа цыганки – она так чутко отозвалась на зазвеневшую в воздухе светлую тоску, что её обладательнице не удалось сдержать слёз. Ты тыльной стороной ладони провёл по моей увлажнившейся одной солёной капелькой щеке. Не могу больше ждать. - Попроси меня. - О чём? - Мы под омелой. Попроси меня… Сама не узнаю свой изнывающий от страсти голос и с огромным облегчением слышу те же хриплые, умоляющие ноты – в твоём. - Да, мы под омелой, цыганка. Поцелуй меня сегодня. Едва удерживаясь от торжествующего крика, я увлекаю тебя за колонну, обвиваю руками шею и впиваюсь в губы, торопливо и жадно, без всех этих кокетливых придворных штучек. А в следующую секунду уже оказываюсь пригвождённой к холодному шлифованному мрамору мужским телом. Это очень кстати, потому что ног своих я уже не чувствую и – сделай ты полшага назад – не удержусь в вертикальном положении. Во рту появляется твой пряный привкус, знакомый до сладкого озноба. А омела всё шепчет, шепчет, шепчет… Наверное, её надо винить и в том, что все ткани в лавчонке небольшого городка разобрали так скоро, что мне пришлось пошить свой маскарадный костюм из оставшейся - самой тонкой. А потому у него чисто символический корсет. А потому я могу чувствовать и сполна вбирать в себя силу твоих рук, пока мои пальчики скользят по пахнущей охотой мужской коже. Прикусываю твои губы, язычок трепещет в каком-то только ему ведомом танце, горлом ощущаю вибрацию твоего вздоха – и всё никак не могу, не могу, не могу себя тобою напоить. Наконец, эти дьявольские плети довольны. В зале теперь на двое больше обезумевших и обречённых на неутолённое желание в переполненном доме. И теперь у омелы новая присказка – уходи, пока ещё не поздно. - Mon amour… - Любовь моя… Растянув последнее касание на вечность, я отстраняюсь и теперь могу набрать в лёгкие воздуха. Да будь он проклят, этот воздух! Воздух, отравленный пыльцой белых цветков и запахом моего горящего тела. Едва успеваю поймать твою руку и предупредить попытку сорвать с меня маску. - Нет. Нет, ведь и он не узнал меня. Ведь сама не своя сегодня. И нет, ибо эта встреча окончена. Мы найдём друг друга снова, может быть, уже этой ночью, а может быть, и ещё через тысячу лет… Надеюсь, судьба смилостивится и в месте очередного нашего свидания будет поменьше англичан и омелы. И возможно, тогда я не буду так… - Леди! Да-да, я к Вам обращаюсь! Хм, моя попытка сбежать из залы не увенчалась успехом. Одно слово монарха остановило беглянку и призвало к креслу, на котором восседал Генрих. Лицо короля вдруг осветилось широкой добродушной улыбкой… - Маска! Я тебя знаю! Ты…! – и Его Величество, громогласно и верно назвав имя, потянулся к спутавшимся с моими кудрями лентам маски. Увы, всё могут короли.
Омела: Ну вот и приближаются целовальные деньки! Омела приглашает Вас принять участие в литературном конкурсе! Лучшее эссе на тему Любви и отношений! Любите и целуйтесь!
полная версия страницы