Форум » Волки, что стали львами » Опасный союз Лилии и Полумеяца » Ответить

Опасный союз Лилии и Полумеяца

Elizabeth Seymour: Опасный союз Лилии и Полумеяца 1538 год. Уайтхолл - Кале Франциск I , король Франции еще в 1525 году установил дружественные отношения с Сулейманом Великолепным, султаном Порты. Англия, и, особенно, католическая Испания с которой у Тюдора снова мир, в негодовании. Союз Франциска с Сулейманом уже успели окрестить Союзом Лилии и Полумесяца, но мало кому из европейских монархов по нраву то, что французские купцы получили огромные льготы для морской торговли на Востоке. Тюдору становится известно, что в на Французском побережье состоится тайная встреча Франциска и Сулеймана. И английский король решает сорвать эти переговоры. Для этого решает отправить леди Анну Стенхоуп, Томаса Сеймура, адмирала Садли, его брата Генри Сеймура и леди Анну Клевскую в Кале, под видом проводов герцогини Анны Клевской в Клевию, в гости к брату. На самом же деле, задача другая - Анна и Томас должны осуществить план короля. Клевская и Генри Сеймур в святом неведеньи, что эта поездка - лишь ширма для щпионских игр Тюдора. Случается так, что Анна Клевская привлекает внимание одного турецкого паши, и тот ее ворует. Вместо срыва переговоров, Анна и Томас вынуждены спасать принцессу Клевии от влюбленного турка. Участники : Анна Стенхоуп, Анна Клевская, Томас Сеймур, Генри Сеймур...

Ответов - 26, стр: 1 2 All

Henry Seymour: Мрачные своды замка в Кале удручали и тем что эти стены находились далеко от родины, и тем, что поручение Тюдора было мутным и не слишком понятным. Во всяком случае Генри. Он не решался поговорить об этом с Томасом даже на едине, а уж в присутствии двух Анн тем более... Но как только после обильного ужина старший Сеймур изъявил желание провести леди Сеймур в ее покои - так как по его словам коридоры здешнего замка были слишком мрачны - Генри к своему глубокому удовольствию смог остаться перед пылающим камином на едине с леди Клевской - еще одной жертвой власти Тюдора... - Скажите, Анна... что Вы думаете о нашем путешвствии? -Обратился он к леди Клевской. - Ведь речь идет не о прогулке... И если придется пожертвовать кем-то ... Я ума не приложу, как собирается действовать мой брат... Но клянусь, миледи... Я не дам Вас в обиду, даже если этого потребует сам король Генрих! Завтра мы отправимся ко Двору короля Франциска... - Генри поднес руку Анны Клевской к своим губам - Прошу Вас, миледи, не отходите от меня ни на шаг! Держитесь ко мне поближе! Только так я смогу защитить Вас, Анна!

Anne of Cleves: Леди Анна Клевская, подперев свое круглое лицо рукой, задумчиво и почти не мигая, глядела на охваченные пламенем и весело потрескивающие поленья. Мысли немецкой принцессы были далеки от окружающей ее реальности. Своды и стены замка в Кале давили на нее своей роскошью, ужин казался совершенно безвкусным, а уж от мысли о предстоящей встрече с родней последние крохи радости и бодрого духа пропадали и уступали место тоскливой обреченности. “Верно грешно так думать, но как же я не хочу встречаться с Вильгельмом. Хоть это и не правильно, ведь он мой брат… Но все эти упреки и грубости, которые наверняка посыплются на мою бедную голову. Причем совершенно незаслуженно. Однако увидеть сестер я бы хотела, ведь ранее мы были так дружны”. Проводив глазами леди Анну Стенхоуп, гордо прошествовавшую под руку с братом мужа, по направлению к женской половине принцесса Клевская едва заметно покачала головой. “Могли бы, по крайней мере, хотя бы не столь демонстративно наслаждаться обществом друг друга. Ведь слуги все видят. Не дай Бог по Двору потом еще слухи пойдут, что я покрывала этот адюльтер”. Но голос сидящего напротив Генри Сеймура наконец-то вернул Анну к реальности. Она оглянулась, и к собственному изумлению обнаружила, что в покоях кроме них двоих более нет никого. “Когда это слуги успели выйти? Я даже не заметила этого… Но это и к лучшему, не придется выдумывать относительно того, что мне безумно нравится это путешествие”. - Что я думаю?.. Думаю, что более всего желала бы оказаться у себя в Хивере, в своих светлых и уютных покоях – лицо немки озарила мягкая и мечтательная улыбка - Желала бы сходить в сад и нарвать маленький букетик лаванды, который поставила бы на туалетный столик, а после заняться вышивкой, подле раскрытого окна. В последний визит короля, я проиграла ему в карты, впервые за долгое время надо признаться, и теперь, кроме проигранного золота, еще должна вышить ему платок… Анна вспомнив тот визит короля вновь улыбнулась, Его Величество тогда был в крайне благодушном настроении: много шутил и был очень добр со своей названной сестрой. - Генри, мой дорогой друг, не переживайте так. Я не думаю, что наш добрый король Генрих желает мне зла. Порой мне даже кажется, что Его Величество и вправду ценит мое скромное общество… А что до визита к королю Франции… То я не раз слышала, от нашего доброго короля Генриха, что Его Величество Франциск I один из самых галантных рыцарей. Неужто его подданные смогут обидеть меня, слабую женщину, далекую от власти?

Henry Seymour: Генри криво улыбнулся. Какая же Анна наивная! То ли у нее настолько неиспорченна и неискушенная душа, то ли... она играет на руку Тюдору и всегда останется послушной его воле. - Леди Анна - начал Генри неиздалека - Меня огорчает то, что Вы так преданны и верны человеку, который едва не опозорил Вас перед всей европой, и довольствуясь его притворной любезностью, Вы даже словом обмолвиться боитесь, не то что довериться мне... Вы меня ставите в затруднительное положение, миледи, потому как я все чаще задаю себе вопрос: а могу ли в таком случа доверять Вам я? Вы прекрасно знаете, как к Вам относятся Сеймуры, ибо наша семья, как и Вы - приверженцы лютеранства... Но Ваши слова заставляют меня думать, что однажды мы можем поплатиться головой за то, что относимся к Вам как к другу и союзнику... А уж тем более я, который всегда желал быть Вашим верным рыцарем и другом.... Генри поднялся. Обида отразилась на его строгом лице... Он вдруг подумал, что миледи Клевская моет быть совсем не той, кем она пытается казаться, а значит... все о чем она узнает от Сеймуров - может быть использовано однажды против них самих...


Thomas Seymour: Между тем Томас, удовлетворив желания леди Сеймур не менее довольным вернулся в свою опочивальню лишь на рассвете. Неясная тревога внутри не давала ему расслабиться после изысканных любовных упражнений с женой Эдварда. Предчувствия никогда Томаса не подводили. А в этот раз, в этом тихом английском форте на берегу Франции они стали еще более ощутимыми и ясными. Томас накинул теплый халат и решил пройтись по замку, дабы прогулкой успокоить свои мысли. Он мог бы поклясться, что так он чувствовал себя всегда, когда в отсутвие Эдварда наведывался к Анне, в Соммерсетт-хауз . Но кчему сейчас эти странные мысли? Эд ддалеко, по ту сторону Ла-Манша... Анна здесь, в замке Кале, наверняка блаженно спит, обессилення любовными играми... Что может порождать такие предчувствия? Корабль... Английский корабль пришвартованный в порту. Томас так и не уточнил, что за судно прибыло ранее их в Кале... Дав себе слово все разведать на рассвете, Томас неспешно повернулся и стал подниматься обратно к себе в покои... Ночь, пока она не закончилась, для того чтобы спать!

Henry Seymour: "Миледи Клевская моет быть совсем не той, кем она пытается казаться, а значит... все о чем она узнает от Сеймуров - может быть использовано однажды против них самих..." - эта мысль вдруг прочно засела в голове у Генри и не желала покидать ее. Немецкая княжна, едва не почтившая своей прелестной головой плаху - как то делалаи до нее жены короля Генриха, а теперь - любимая сестра Тюдора, с которой он не прочь проводить иногда время отнюдь не как с сестрой... Генри чувствовал, как скрепят его мозги. А это означать могло только одно: он постепенно становился таким же, как Эдвард - холодным, вдумчивым, рассчетливым. Юношеский восторг, умение наслаждаться жизнью и радоваться всем ее проявлениям отходил все дальше. И если сейчас , даже в любимой женщине Генри мог подозревать врага, шпионку, которая может погубить не столько его лично, сколько Семуров... Генри ужасался таким метаморфозам. Но кровь Сеймуров могла оказаться сильнее его желаний и устремлений сохранять себя таким, каков он был раньше. Эти мысли необходимо было бы обсудить с Эдом. Уж он точно знает, что делать. И наблюдать за леди Анной Клевской. Внимательно наблюдать и не выказывать больше слабость по отношению к ее прелестям!

Edward Seymour: За окном бушевал шторм. Брызги били в маленькое окошечко рыбацкой хижины, где нашел приют в эту ночь Эдвард Сеймур на французском берегу. Час назад к нему приходил соглядатай из замка Кале из подробным отчетом о том, что происходит в замке. Так что Эдвард был абсолютно осведомлен обо всем. Что могло удивить его? То что обитатели замка разбились по парам? Генри - с Анной Клевской, а Томас - кто б сомневался с Анной Стенхоуп, его женой? Эта глупость могла сорвать всю затею короля Генриха. Сорвать миссию. Именно потому Эдвард и был здесь. Но был инкогнито, чтобы никто не знал о его пребывании на французском берегу. Он должен был издали следить за происходящим и вмешаться тогда, когда будет необходимо, если его любвеобильные братцы сплохуют. Супружеская измена Анны, его жены, давно Эда не беспокоила. Но малыш Генри мог натворить глупостей, сблизившись с леди Клевской. Так же, как в свое время натворил с принцессой Мэри Тюдор. О том происшествии Эдвард и сейчас вспоминал с содроганием. Только четыре человека - он, Шапуи, Анна Стенхоуп и сам Генри знали, что крошка Дороти Сеймур - млпдшенькая доченька Эдварда - на самом деле - плод любовной связи дочери короля Генриха и Генри Сеймура. Шапюи тогда посоветовал принцессе ничего не говорить о том, уда определили ребенка, а позже сообщил, что девочка умерла от потницы. Меж тем, Дороти благополучно подростала в доме Эдварда, недалеко от Уайтхолла. и вряд ли когда она узнает, кто ее настоящая мать и отец. Но сейчас дело в другом. Эти французско-турецкие тайные переговоры.... Вот главная задача! И Сеймуры должны сорвать их. Завтра, турецкий паша Ибрагим Паргалы дает роскошный прийом в своем времненном обиталище, во Франции. Будет король Франциск со свитой... Естственно, Анны - обе - Стенхоуп и Клевская, в сопровождении никому не известных здесь, во Франции Томаса и Генри так же должны там быть. Турки будут думать, что они - представители французской стороны. А французы не успеют о чем -либо задуматься, ведь их король будет занят другим - как бы договориться с Сулейманом о мире!

Henry Seymour: Генри очень не доставало сейчас мудрого совета Эдварда. Брата он уважал и не в пример Томасу, прислушивался к его словам, а иногда и слепо выполнял все, что скажет Эдвард. Он успешен, он добился всего сам. Если бы не он... Нет, иногда Генри бил по борозде, но как показывала практика, именно Эдварду приходилось потом все разгребать за Генри. Потому-то Генри, после той истории, той его связи с принцессой Мэри Тюдор, решил не ломать больше дров и всячески стараться оправдать доверие старшего брата. Однако, в присутствии Анны Клевской все эти мысли рассыпались в прах. Эдвард, он где-то там, далеко, за Ла-Маншем, а Анна - Анна здесь! Она слишком близко, чтобы противостоять искушению обладаь ею... Тихий стук в дверь прервал мысли Генри. - Кто там? - Отозвался он. Стучать в такую пору могла только прислуга. - Что там стряслось? Стук повторился. Настойчиво, громко, угрожающе. Может, это Анна? - мелькнула мысль в голове у Генри и тут же он отказался от нее. Стучать мог так заправский кузнец, а не немецкая принцесса. Генри достал короткий кинжал и подошел к двери. - Кто там? - повторил он снова. - Милорд Сеймур, одньтесь, отворите и следуйте за мной.... Ну, узнали Вы меня? Генри оторопел. Конечно, он узнал голос старого слуги Эдварда. Но откуда он здесь? Быстро накинул одежду , отворил дверь. За нею и правда, стоял старый слуга Джордж. - Ступайте за мной, милорд. Ваш брат, Эдвард желает Вас немедленно видеть!

Edward Seymour: Эдвард сидел развалившись в кресле. Было совсем поздно, но Генри,наименьший из всех Сеймуров всегда поздно ложился, и уж тем более придет, если он, старший брат его позвал. Ждать пришлось не так уж и долго. Глаза Генри округлились при виде Эда. Сеймур лишь отмахнулся. - Да, да, это я, братец. Что поделать, государственное поручение важнее нашего родства, приходится конспирироваться. Но, как видишь, - Эдвард внимательно посмотрел на Генри - тебе я больше доверяю, нежели Томасу. Потому и хочу поговорить сейчас с тобой, а не с ним. Однако, расскажи мне для начала, как у тебя дела с леди Анной Клевской? Спрашиваю об этой леди Анне, потому что дела моей Анны, Анны Стенхоуп мне давно известны. Дорвались, небось с Томасом до свободы. Итак, братец, расскажешь ты мне, что там у тебя с леди Клевской? Ибо, боюсь, как бы не напрасно перемекал вслед за вами Ла-Манш с такой предосторожностью!

Henry Seymour: Генри уселся. Видеть старшего брата, который должен был сейчас находиться по ту сторону Ла-Манша, было по меньшей мере странно. - Что я могу тебе сказать? Леди Анна Клевская любезна со мной. И если ты не станешь впутывать на с в свои интриги, мы будем только счастливы. Что же до твоей жены, разбирайся с нею сам. Думаю, если ты позволил, дабы леди Анна Стенхоуп отправилась в это путешествие вместе с нашим Томасом, ты наверняка подозревал, что играть в теннис по ночам они не станут. Петь псалмы тоже. Что ты ожидаешь от меня? Что я должен тебе рассказать еще? Генри злился на Эдварда. Его интриги и всевозможные ходы, которые он делал, как говорил - для блага семьи , иногда просто бесили Генри. Но потерять все Сеймуры не могли. Это он тоже понимал. - Я так понимаю, на меня и леди Анну Клевскую у тебя какие-то планы, Эд? Говори. Я постараюсь се исполнить, брат. - Заверил Генри страшего Сеймура, хотя знал наперед: то что предложит Эдвард - наверняка ему мало понравится.

Edward Seymour: - Да у меня планы на тебя и леди Клевскую. - коротко ответил Эдвард. - Ты не глупый и прекрасно сообажаешь , что в большой политике мелкие люди не годятся. Так что гордись , Генри. Я ценю тебя выше Томаса. А это означает, что помогая мне - ты приближаешься к собственному величию. Если тебя, конечно, не пугают статус, почести и слава. Ты обскачешь Томаса и получишь леди Анну в придачу. Если, конечно, послушаешься меня и сделаешь так как я тебе велю. Видя что Генри превратился в одно большое ухо и глаза его заинтересованно блеснули в полутьме рыбацкой хижины. - Тбе не хуже меня известно, что у Франциска дела с турками. И мы должны помешать этому союзу. На Томаса и мою жену - надежды мало. Сам видишь. Завтра вы все будете присутствовать на балу который Франциск дает в честь турецких посланников. Так вот.. Я знаю, что леди Клевская весьма по нраву паше султана, Ибрагиму Паргалы. Надо сделать все, чтобы леди Анну похитили. Поднять скандал и обвинить в этом пашу. Да тихо ты, Генри! Ничего с твоей немкой не случится. Похищать ее будут мои люди, переодетые в турков. Твоя задача - поднять скандал погромче. Только и всего. А леди Анна будет ожидать тебя на корабле , в каюте. Позже вместе со мной и Анной она отплывет в Англию. А вы с Томасом останетесь поддерживать кастрище скандала. Пусть Франциск посуетится. Только знай, брат... Никто о моем пребывании в Кале знать не должен. Даже Томас. Не то турки посулят ему кошель золота и он продаст нас всех. Ты же знаешь барона Садли. Чтобы насолить мне - он готов даже предать Англию в пользу туркам.

Henry Seymour: Провернуть такую аферу с Анной Клевской? Генри от удивления не мог и слова вымолвить. Надо чтобы леди Анну похители? А сама леди Анна то в курсе должа быть, что ряженые в турков люди лорда Соммерсетта будуть ее похищать? Генри тут же вспомнил, что для большей достоверности происшествия Эдвард посоветовал ему Анне Клевской ничего и не говорить. Какже он сможет сделать такое? Как? Дорога назад показалась младшему Сеймуру длинной, бесконечно длинной. Как бы он хотел жить без политических интриг брата, без его козней и уловок... Однако, Эдвард не оставлял ему выбора. Он не просьбу высказал, а приказ. А это означало одно - если Генри рассчитывает на дальнейшие милости брата - он просто обязан подчиниться! Чертов бал! Леди Анна, конечно, рассчитывает на то, что она сможет хорошенько повеселиться на этом балу! Жизнь в Англии, в бывшей резиденции Болейнов не отличалась особенным разнообразием и веселостью. ( Если, конечно, Генрих Тюдор или Генри Сеймур не разноображивал ее своими визитами). Знать о том, что с любимой женщиной, да еще и принцессой крови сыграют такую, не слишком приятную и деликатную шутку, и молчать!!! Генри был готов вызвать Эдварда на дуэль за это. Но что поделать? Оставалось лишь помолиться, чтобы никто в этой афере не пострадал. На следующий день, вернее - вечером - Анна, Томас, он сам - Генри СЕймур и Анна Клевская отпрвились на бал на французскую территорию. Празднетства, устраиваемые королем Франциском всегда отличались размахом и пышностью. Особенно, если на них присутствовали иностранные гости и послы... И обе Анны - Клевская и Стенхоуп трепетали от возбуждения, предчувствуя чудесный и незабываемый вечер... - Говорят, там будут присутствовать турки? - поинтересовалась Анна Стенхоуп- Всегда хотела увидеть живого турка! На что Томас Сеймур недовольно повел бровью. Генри нервно хихикнул и взглянул на леди Анну Клевскую. Уж кому-кому, а леди Клевс предствояло не только взглянуть но и "близко познакомиться". Что с того, что турки будут ненастоящие? Несомненно, паша Ибрагим постарается познакомиться с леди Анной поближе во время бала. Надо быть предельно осторожным, чтобы он или его люди не спутали случаем хитроумные планы Эдварда! Иначе, тогда никому не сдобровать!



полная версия страницы